Западная пресса показывает двойные стандарты в освещении дела Соболь
Следствие предъявило Любови Соболь официальное обвинение в нарушении неприкосновенности жилища (ст. 139 ч.2), выпустив из изолятора временного содержания, где она провела 48 часов. По версии следствия, 21 декабря она самовольно вошла в квартиру москвички, проигнорировав нежелание хозяйки с ней беседовать. Заявление в полицию подала хозяйка квартиры, со слов которой известно, что Соболь зашла в помещение, оттолкнув ее, и походила по квартире, снимая обстановку на телефон.
Поначалу она отрицала, что переступала чужой порог без приглашения и говорила, что всего лишь позвонила в дверь человеку, которого называла "химиком ФСБ Константином Кудрявцевым" и вероятным участником спецоперации по отравлению Алексея Навального. Но на записи стрима, который она вела возле дома в Новокосино, отчетливо слышно, как Соболь рассказывает, что сумела проникнуть в соседнюю квартиру, где проживает предполагаемая родственница Кудрявцева, зайдя следом за курьером из сервиса доставки еды.
Чуть позже на сайте Навального появился скриншот документа, где было указано, что квартиру, в которой побывала Соболь, семья Кудрявцева купила недавно. Авторы материала утверждали, что она стала "вознаграждением" за операцию. О том, почему Соболь нарушила закон и границы чужой приватной территории, а также как лично он к этому относится, Алексей Навальный умолчал.
Не хочет отвечать по существу и экономист Владимир Милов – только бросается оскорблениями, называя возмутительным сам вопрос. По мнению Милова, их задают исключительно "моральные уроды", которым нужно лишь докопаться. Почему можно называть человека убийцей до решения суда, и на основании своего мнения нарушать его право на неприкосновенность жилья, он также отказался пояснить.
Еще больше вопросов возникает по поводу отношения Навального и его компании к фундаментальному в западном обществе праву человека самому решать, кто может, а кто не может войти в его дом, если вспомнить их реакцию на обыски в штабах и домах у активистов, и на попытки журналистов что-то узнать о жизни Марии Певчих. В октябре глава отдела расследований с возмущением писала и говорила в интервью, что ее семью преследуют, беспокоя старенькую бабушку, хотя с ней беседовали через порог — получив отказ разговаривать дальше, журналисты удалились, не пытаясь войти в квартиру.
Освобожденная Соболь тоже не рада повышенному вниманию и нарушению ее прав на частную жизнь, сообщая в твиттере, как увеличилось количество наблюдателей, которые пытаются ее фотографировать. После попытки вломиться в чужой дом без тени мысли о неправомерности своих действий, это двоемыслие особенно забавно.
Вряд ли аргумент Милова про "убийцу", в дом родных которого можно и нужно зайти без спросу за ответами, воспринял бы как должное его американский друг и сотрудник Атлантического совета Майкл Карпентер — все-таки в США в хорошем смысле слова культ неприкосновенности собственности и приватной территории, и посягнувший на это без санкции суда рассматривается как нарушитель. В отдельных штатах действует и более жесткая норма англосаксонского права — "доктрина крепости", которая подразумевает, что хозяин территории может обороняться до конца и даже выстрелить на поражение в незваного гостя. "Я не звоню 911" — говорит предупреждающее объявление на заборе дома где-то в штате Техас, проиллюстрированное, для наглядности с изображением оружия.
Впрочем, американским и британским журналистам команда Навального о визите к родственнице предполагаемого "отравителя", очевидно, не рассказала, а версию Следственного комитета РФ они проигнорировали. Английская BBC в заметке пишет, что Соболь задержали и уголовное дело завели после того, как "она пришла в дом сотрудника ФСБ Константина Кудрявцева".
Просто "пришла в дом", без уточнения, хотели ли ее там видеть, и без подробностей, как Соболь ворвалась в чужую квартиру вместе с курьером, оттолкнув хозяйку.
CNN тоже написали об обыске дома у Любови Соболь.
Американские журналисты тоже не упомянули детали беседы и способ поговорить с родственницей предполагаемого фигуранта отравления Навального в ее квартире. Только версию Ивана Жданова, где тот рассказывает об уголовном деле по факту проникновения в чужой дом "с применением насилия или угрозой применения" за звонок в дверь.
"Свободная Европа" тоже об этом молчит, называя со слов Навального дело против Соболь "местью Кремля".
Журналистов англоязычных изданий, не упомянувших эпизод с прогулкой Соболь по соседней квартире, можно понять. Сами они к двойным стандартам привыкли, но было бы сложно объяснить читателям, выросшим в уважении к приватности, почему активистам прекрасной России будущего, выступающим за западные ценности и свободы личности, можно игнорировать одну из базовых – неприкосновенность дома. Но вал вопросов к Жданову и другим показывает, что и российские читатели, погруженные в политическую повестку, не готовы принять это как норму, что не может не радовать.
- Оставить Комментарии
-
наверх
